Черкесская (адыгская) проблематика - Будущее Кавказа 1 часть

. Черкесская (адыгская) проблематика - Будущее Кавказа 1 часть

	ЧЕРКЕССКИЕ ПРОБЛЕМЫ
	Воскресенье, 05.05.2024, 12:27
	Приветствую Вас Гость \| RSS

Меню сайта

Наш опрос

Статистика

Онлайн всего: 1

Гостей: 1

Пользователей: 0

Из Интернета
Андрей Зубов
Политическое будущее Кавказа:
опыт ретроспективно-сравнительного
анализа
Этноцивилизационная конфигурация Кавказа

Кавказ очень похож на Балканы, только его конфигурация еще сложнее, а мозаика еще многообразнее. Кавказ — это еще более обширная горная страна, с еще более труднопреодолимыми перевалами заоблачных хребтов, с еще более обособленными долинами и ущельями. Это также древняя цивилизационная граница Запада и Востока, сначала проходившая между Римской и Персидской империями, затем — между Россией и мусульманским югом (сначала арабским, потом персидским и османским). При этом Кавказ был еще более далекой периферией своих империй, чем Балканы, а его менее выгодное географическое положение — отдаленность от открытых морей и главных торговых путей — делало регион более замкнутым, менее динамичным и богатым. Общинные отношения, местные языческие верования и обычаи, натуральное хозяйство доминировали во многих районах Кавказа до ХХ века и кое-где, пережив коммунистический пожар, вновь возрождаются ныне.

Этническая карта "советского” Кавказа, составленная по полевым исследованиям начала 1960-х годов, включала 46 народов, принадлежащих к пяти этническим семьям (кавказская, индо-европейская, алтайская, семито-хамитская, уральская) и 14 группам ¹ . В действительности перечень еще существенно больше. В нем отсутствуют месхетинские турки, выселенные по совершенно секретному постановлению Главного Комитета Обороны № 6279 от 31 июля 1944 года и безуспешно пытающиеся ныне вернуться на родину; отсутствуют андо-цезские народы, произвольно включенные в аварцев, отсутствуют грузинские субэтносы, подчас с очень ярким самосознанием (мегрелы, лазы, аджарцы, сваны, ингилойцы). И это только этническое деление. На него следует наложить деление конфессиональное, фактически оформляющее на Кавказе обособленные этноконфессиональные сообщества. Осетины мусульмане и осетины христиане, армяне григориане, католики и хемшины (обращенные в ислам), абхазы христиане и мусульмане, курды мусульмане и йезиды, азербайджанцы шииты и сунниты, грузины христиане и мусульмане. Перечень можно продолжать.

На эту сложную карту, на которой сообщества соплеменников и единоверцев обитают чаще не в границах одного ареала, но чересполосно, распыленные нередко на больших пространствах, наложились еще превратности исторических расселений и насильственных перемещений. Если даже оставить за скобками вытеснение кабардинцами осетин в XVI—XVII веках, вторжение калмыков в ногайские степи в XVII—XVIII веках, расселение туркменов в низменных районах восточного Закавказья персами в XV—XVII веках и ограничить себя только последними двумя столетиями, на которые безусловно распространяется историческая память, то этноцивилизационная картина Кавказа еще многократно усложнится.

Русские (и великороссы и малороссы) проникают с севера, расселяются на огромных плодородных пространствах Кубани и Терека со второй половины XVIII века, кое-где оттесняя в горы автохтонное население, а кое-где, напротив, переселяя горцев на равнины, для их замирения. Осетинам, вытесненным в XVII—XVIII веках кабардинцами и ингушами на высокогорные малоплодородные земли, русская администрация вернула плодородные притерские земли близ Моздока. На землях автохтонного населения появляются казацкие станицы, строятся большие города — Владикавказ, Грозный, Баталпашинск, Екатеринодар, Майкоп, Кизляр, Петровск, с многочисленным "европейским” и иным чужеродным (армяне, персы) населением, прокладываются шоссейные и железные дороги и нефтепроводы. В 1802 году на Северном Кавказе возникает первая немецкая переселенческая аграрная колония Каррас, а через сто лет численность немецкого населения Северного Кавказа превышает 100 тыс. человек, а Закавказья — достигает 50 тысяч. На Кавказ активно переселяются латыши, эстонцы, молдаване, греки, болгары. Эстонская земледельческая колония, ставшая в советское время колхозом, до последних лет сохранялась на самом северо-западе Абхазии, в устье реки Псоу.

Но пустых, ничейных земель, тем более обводненных и плодородных, на Кавказе в ХIX веке практически не было. Земли, заселяемые казаками и колонистами, по большей части являлись обиталищем тех родов, которые предпочли «перебраться» в единоверную Турцию и не оставаться под властью "кяфиров” — христианских Государей. Исход мусульманского населения с Кавказа после его присоединения к России (так называемое мухаджирство) и, особенно, после поражения мюридов Шамиля в Кавказской войне 1840—1860 годов был очень значительным. Десятки тысяч черкесов(адыгейцев, кабардинцев), чеченцев, аварцев, абхазов и иных кавказских мусульман «бросили» свои дома и земли. Например, автохтонное население Сухумского округа (абхазы) из-за массового отъезда в 1867 и 1877 годах сократилось с 128,8 тыс. в 1830-х годах до 59 тыс. по переписи 1897 года, побережье Черного моря от Новороссийска до Туапсе, заселенное главным образом мусульманами адыгами, вовсе обезлюдело. Всего же в результате Кавказской войны в Турцию ушло (больше) 470 тысяч человек ².

В последующие десятилетия эмиграционные настроения сохранялись среди мусульманского населения Кавказа. "Среди суннитов Тифлисской, Бакинской и Елисаветопольской губерний с 1893 года растет движение за переселение в Турцию. Оно связано с политической и экономической тенденцией, исходит из тайной агитации турецких эмиссаров, рассказывающих, что будто бы в Турции им будут предоставлены покинутые армянами земли, а в России их ждет обращение в христианство и привлечение к воинской службе. Начались тайные переселения через Батум морем” — докладывал Государю главноначальствовавший на Кавказе С. А. Шереметев. ³ 26 июля 1901 года был издан высочайший рескрипт: "Население стараться успокоить, а при отсутствии успеха разрешать выселение” ⁴.

Многие из уехавших мечтали возвратиться на родину. Когда в 1920-е годы первый секретарь ЦК ВКП(б) Абхазии Нестор Лакоба хотел организовать репатриацию горских народов, охотников вернуться нашлось столько, что НКВД быстро прекратил эту операцию. Ныне небольшие группы потомков горцев начинают возвращаться в Адыгею, Кабарду, Абхазию и Чечню с Балкан и Переднего Востока или, по крайней мере, восстанавливают связи со своими соплеменниками на родине предков.

На место выехавших мусульман в Россию приезжали десятки тысяч армян и греков из турецкой Малой Азии, искавших покровительства христианского царя. В одну Карскую область, присоединенную от Турции в 1878 году, переселилось к началу ХХ века до 40 тысяч малоазийских греков.

Установление над Россией в 1917—1922 годах на семь десятилетий коммунистической диктатуры привело к новым драматическим изменениям в ареалах расселения народов Кавказа и их судьбах. Еще во время гражданской войны большевики учинили широкие карательные акции против народов и областей, не желавших принимать у себя советскую власть и осуществлять грабеж чужих имуществ, так называемую экспроприацию экспроприаторов. Страшным, сопоставимым с геноцидом, репрессиям подверглись казаки Дона и Терека, калмыки, черкесы.

В 1920 году И. А. Бунин писал: "Когда пришла наша "великая и бескровная революция” и вся Россия потонула в повальном грабеже, одни только калмыки остались совершенно непричастны ему. Являются к ним агитаторы с самым настойчивым призывом "грабить награбленное” — калмыки только головами трясут: "Бог этого не велит!” Их объявляют контрреволюционерами, хватают, заточают — они не сдаются. Публикуются свирепейшие декреты — "за распространение среди калмыцкого народа лозунгов, противодействующих проведению в жизнь революционной борьбы, семьи виновных будут истребляться поголовно начиная с семилетнего возраста!”— калмыки не сдаются и тут. Революционное крестьянство захватывает земли, отведенные некогда царским правительством для кочевий калмыков, для их пастбищ,— калмыки принуждены двигаться куда глаза глядят для спасения скота от голодной смерти, идут все к югу и к югу... Так, изнемогая от всяческих лишений и разорения, скучиваясь и подвергаясь разным эпидемиям, калмыки доходят до берегов Черного моря и там останавливаются огромными станами... и мрут, мрут от голода, среди остатков дохнувшего скота... Говорят, их погибло только на черноморских берегах не менее 50 тысяч! А ведь надо помнить, что их всего-то было тысяч 250. Тысячами, целыми вагонами доставляли нам в Ростов и богов их — оскверненных, часто на куски разбитых, в похабных надписях Будд. От жертвенников, от кумирней не осталось теперь, может быть, ни единого следа...”.

А вот запись очевидца, участника Ледового похода, члена Государственной Думы Л. В. Половцева о посещении черкесских аулов после освобождения их от большевиков: "Миролюбие не спасло их от большевистских зверств. Скот у них угнали, сакли поразорили, даже ульи пчел уничтожили, разрубая их топорами, чтобы поскорее добыть мед. Собрав в один аул цвет черкесской молодежи, под видом мобилизации, "товарищи” внезапно накинулись на них и всех перебили. Эти груды изуродованных трупов черкесы показывали добровольцам, они не смели хоронить их без приказа”.

В это же время на Северном Кавказе началось и расказачивание, а позднее и просто выселение сотен тысяч русских крестьян и горожан в Сибирь, на Север, на принудительные работы в шахтах Донецкого бассейна. О том, как решался "русский вопрос” в 1920 году на Тереке, свидетельствует приказ № 01721/оп члена совета Кавказского фронта Г. Орджоникидзе: "Станицу Калиновскую сжечь, станицы Ермоловская, Закан-Юртовская, Самашкинская, Михайловская — отдать беднейшему безземельному населению и в первую очередь всегда бывшим преданными советской власти нагорным чеченцам: для чего все мужское население вышеозначенных станиц от 18 до 50 лет погрузить в эшелоны и под конвоем отправить на Север <...> для тяжелых принудительных работ, стариков, женщин и детей выселить из станиц <...> на Север. Лошадей, коров, овец и прочий скот, а также пригодное для военных целей имущество передать Кавтрудармии...” ⁵ . Такие действия большевиков приводили к восстаниям, а восстания — к новым выселениям русского населения Северного Кавказа. С 1918 по 1921 год только по Сунже было разорено 11 казацких станиц, а в них 6661 двор. Казацкое население было выселено поголовно, многие истреблены. В опустошенные русские станицы вселилось тогда же 750 чеченских и ингушских хозяйств ⁶ . Всего же за 1918—1933 годы с Северного Кавказа было перемещено 1 миллион 317 тысяч человек, главным образом русского населения ⁷ . Репрессивная экономическая политика (раскладка на русские поселения основной суммы продналога) вынуждала к отъезду даже тех, кто не попадал в разряд казаков и кулаков. Частично утрата населения компенсировалась расселением на равнине автохтонных горских народов, частично земля оставалась пустой.

После вступления коммунистического советского режима в войну с нацистской Германией с Кавказа в Сибирь, Казахстан и Среднюю Азию было перемещено 150 тысяч немцев (сто тысяч с Северного Кавказа, 50 тысяч из Закавказья). Богатые немецкие поселки были переименованы и переданы автохтонному населению. Вслед за этим были депортированы греки, румыны, персы, месхетинские турки, курды, крымские татары. Их земли заселялись грузинами, армянами, горцами, русскими.

Наконец, в 1944 году с Кавказа были полностью депортированы карачаевцы, балкарцы, чеченцы, ингуши, калмыки, а частично кабардинцы, черкесы и абазины как сотрудничавшие с нацистской оккупационной администрацией. В это время прошел очередной административный передел Кавказа. Несколько районов из РСФСР были переданы Грузинской ССР, на месте Чечено-Ингушской АССР и северной части Дагестана создана Грозненская область. Расширились Осетия, Кабарда. Как и предшествующие советские принудительные перемещения населения, эти депортации сопровождались невероятными жестокостями, массовым уничтожением людей, гибелью в дороге и в местах нового расселения десятков тысяч депортированных. На их место перемещалось население с Украины, из России, Молдавии, Белоруссии.

В 1957—1958 годах многим репрессированным народам разрешили вернуться на родину (но не всем — турок, греков, крымских татар и немцев это разрешение не коснулось), административные границы вновь изменили.

Новые массовые перемещения населения на Кавказе начались в последнее десятилетие. В эти годы практически исчезло армянское население в Азербайджане, русское — в Чечне, азербайджанское — в Армении, грузинское — в Абхазии. Огромное число людей из Закавказья и Чечни (до трети туземного населения) выехало во внутреннюю Россию и в дальнее зарубежье в поисках лучшей жизни.

На Кавказе есть немало населенных пунктов, аулов, станиц, городов, которые за две сотни лет несколько раз полностью сменили этнический состав. Так, некоторые поселения Пригородного района Северной Осетии изначально были осетинскими, затем ингушскими, затем русско-осетинскими или чисто русскими, затем ингушскими, затем осетинскими. Подобных примеров бесчисленное множество по всему Кавказу. Общее число перемещений населения за последние двести лет примерно равно абсолютной нынешней численности населения региона, а на Северном Кавказе даже превосходит его раза в полтора.

Определить в этих обстоятельствах, кто имеет законные права на землю и поселение, практически невозможно. Их имеют все, кто жил здесь. Таким образом, этническая чересполосица имеет на Кавказе и синхронное и диахронное измерение.

Геополитическая конфигурация Кавказа

Эта сложнейшая мозаика не могла не порождать войн, и они действительно были часты на Кавказе. Результатом междоусобиц становилось подчинение всех противоборствующих сторон какой-либо внешней силе, и эта внешняя сила, обычно заинтересованная в государственной стабильности, наводила на Кавказе порядок и, в меру возможности строго, его контролировала.

В эпоху от Траяна до Юстиниана эта функция для западного Кавказа принадлежала Риму, а для восточного — Персии. В середине VII века почти весь Кавказ был завоеван Халифатом (Тифлис пал в 643 году), и несколько столетий "порядок” в регионе наводили арабы. Исламское государство Сагидов, сложившееся на Кавказе к 900 году, замещается в середине XIII века для Закавказья монгольским улусом Хулагидов, а для Северного Кавказа — монгольской же Золотой Ордой. Затем Кавказ, практически по римско-персидской границе II века, делят османы и персы, а в 1590—1612 годах и в 1709—1723 годах турецкая империя занимает и восточный Кавказ. В XVII—XVIII веках почти вся территория Северного Кавказа находится в зависимости от Турции и от вассального ей Крымского ханства. К концу XVII и особенно в XVIII веке на Кавказе все больше ощутимо влияние России. А в XIX веке весь Кавказ становится частью Российской империи.

Первый период северного доминирования (1801— 1917)

Впервые за свою многотысячелетнюю историю Кавказ включается в Империю, расположенную не к югу, а к северу от него. В 1801 году к России присоединяется Восточно-грузинское царство, в 1804-м — Имеретия, в 1806-м — Осетия, в 1810-м — Абхазия, в 1813-м — Дагестан, в 1817-м — Малая Чечня, в 1825-м — Кабарда, в 1828-м году — Восточное Закавказье, в 1829-м — черноморское побережье от Новороссийска до реки Мехадырь. В 1859 году "замиряются” Большая Чечня и внутренний Дагестан, в 1864-м — Черкесия, и, наконец , в 1878 году от Турции к России переходит юго-западный Кавказ — Карс, Ардаган, Батум.

Часть этих стран, особенно христианские царства и княжества Грузии, Абхазии, Кабарды, общины Армении и Осетии, давно просилась в подданство православного могущественного государства, способного защитить эти народы от иноверной власти, другие стали частью Российской империи после длительного сопротивления и кровопролитных войн (исповедующие ислам горцы Кавказа). Но результат присоединения в целом был весьма положительный.

Бурно развивалась промышленность, возникло товарное сельское хозяйство, появлялись и быстро росли города ⁸ , строились шоссейные и железные дороги, соединившие все основные поселения Кавказа и Закавказья с севером Империи. Кроме экономического, достигнуто было и культурное единство. Через Россию высшее культурное сословие Кавказа становилось частью европейски образованного общества, и по мере общего образовательного развития Империи и на Кавказе грамотность и образованность становились уделом все большего числа людей ⁹ . Но, главное, на Кавказе впервые за много веков был обеспечен прочный мир и закон. Торговые дороги стали безопасны от грабителей, междоусобная и межплеменная вражда, уносившая до того тысячи жизней, забылась ¹⁰ . Даже совсем недавно покоренные северокавказские горцы через два десятилетия после капитуляции Шамиля назначались офицерами императорского конвоя. В их верности не сомневались, и не без оснований ¹¹ : ни одного инцидента религиозной и политической нетерпимости инкорпорированная в русскую элиту горская знать не допустила до самой катастрофы 1917 года. В Первую мировую войну кавказские ханы, беки и уздени занимали командные посты в русской армии и подчас сражались на Кавказском фронте со своими единоверцами и почти соплеменниками турками, и при этом не было случаев измены и предательства. Тем более это можно сказать о грузинском, армянском и осетинском дворянстве.

Известный в Дагестане мыслитель Магомед Хандиев через десять лет после капитуляции Шамиля оценил значение соединения своего края с Россией в таких фразах: "Моральное сближение с чуждым народом, покоренным силою оружия или дипломатическими трактатами, обыкновенно заключенными без ведома и согласия народного, представляет большие затруднения, которые могут проистекать из различных причин. Бывает иногда, что все классы народонаселения, при новом порядке вещей, чувствуют себя в худшем материальном положении, чем прежде. Являются новые повинности, налоги, пресекаются прежние выгодные сношения с соседями. Это есть, без сомнения, самый естественный повод к неудовольствию. В этом отношении мы, дагестанцы, не можем пожаловаться на русских. По окончании войны с Россией мы целиком остались там, где она нас застала. У нас на Кавказе, как всюду и всегда, масса народонаселения состоит из людей, дорожащих домашним кровом. Если в прежние годы многие из нас находили возможным грабить соседей, то теперь, наоборот, мы осознали, что это ремесло сделалось уже невозможным, и большинство из нас свыкается с этим убеждением. Не думаю, чтобы в настоящее время, по крайней мере у нас в Дагестане, случаи грабежа повторялись чаще, чем, например, в Московской губернии. Мы, горцы Дагестана, в большинстве своем не питаем никакой ненависти к русским за то, что они отняли у нас возможность грабить и убивать. В другом они нас не притеснили. Чего мы не вытерпели при Шамиле! Мы меньше потеряли от русской картечи, чем от хищничества мюридов! Настоящее время нам представляется в виде пробуждения от страшного сна, в виде излечения от тяжкой болезни.” ¹²

Не столь однозначным было отношение к русской власти простых кавказцев и разночинной туземной интеллигенции. Примерно до 1903—1905 годов сохранялась тяга к отъезду в Турцию среди мусульман. Приехав в Турцию и не найдя там хороших свободных земель, зато столкнувшись с обязательной воинской повинностью, многие эмигранты старались репатриироваться в Россию. В западной Грузии, Дагестане и Чечне в 1890-е годы вспыхивали восстания, порожденные, впрочем, экономическими причинами и не носившие антирусского характера. Однако царская администрация на Кавказе все же полагала, что "магометанское население не может считаться преданным правительству и политически неблагонадежно” ¹³ . "Относительно настроения населения Дагестана надлежит иметь в виду, что несмотря на полную покорность его в мирное время, в случае войны с Турцией там будут беспорядки: они начнутся в Чечне и перейдут в Андийский и Аварский округа”, — предупреждали полицейские донесения ¹⁴.

Среди армянской и грузинской интеллигенции в эти же годы распространяются социалистические и автономистские идеи. В Армении их поддерживает и григорианская церковь, но народа они касаются лишь в очень малой степени. Массовые волнения среди армян, сопровождающиеся кровопролитием, вызвал арест имуществ Армянской церкви в Эчмиадзине в июне 1903 года, произведенный властями из-за подозрения, что из этих средств питается армянское революционно-террористическое движение. Но в 1905 году арест был снят и волнения улеглись.

После подавления смут 1905 года, октроирования Основных законов и созыва законодательных учреждений, избираемых населением, исчезли все религиозные стеснения для мусульман Кавказа, а быстрый экономический рост региона переориентировал большую часть туземцев на хозяйственную деятельность. Полностью прекратился отъезд в Турцию. Напротив, стало расширяться добровольное изучение русского языка и лояльность кавказских народов к Империи существенно укрепилась, а межнациональные и межисповедные конфликты, раздиравшие Кавказ во время смуты, перешли в "холодную фазу”.

Это отвечало планам Имперской администрации. С самого замирения Кавказа 1859—1864 годов государственная политика на Кавказе осуществлялась с целью его "обрусения”. "Обрусение” не следует путать с "русификацией”. Царская администрация вовсе не рассчитывала, что горцы, татары, армяне или грузины в будущем могут превратиться в таких же русских людей, как обыватели Курска или Твери. Вовсе нет. Их религиозные убеждения, их язык, бытовая и высокая культура почти никогда не ставились под сомнение ¹⁵ . Речь шла о другом. Оставаясь армянами, аварцами, калмыками или абхазами, мусульманами, григорианами, буддистами, они должны были превратиться в граждан России не в формально-юридическом, но в действительном смысле. Их отечеством должна была стать Россия, а высшим земным авторитетом — русский самодержец. Это и значило слово "обрусение”.

Только период 1885—1905 годов может быть наименован временем русификации. В эти два десятилетия, возможно, под влиянием модного тогда в Европе этноцентризма, в России делаются попытки изъять из употребления местные языки и дискриминировать нерусское и неправославное население. Школа целиком переводится на государственный язык, запрещаются разного рода национальные просветительские организации, резко ограничивается книгопечатание на местных языках. Не вовсе безосновательно национально-религиозные движения народов Империи рассматриваются царской властью как враждебная пропаганда и подрывная деятельность в пользу иных стран. Именно это время характеризуют слова князя Д. Меликова, армянина и кавказского уроженца, из служебного письма его от 19 декабря 1905 года Председателю Совета министров графу С. Ю. Витте: "После упразднения Кавказского наместничества в 1881 г. <...> глубоких и всесторонних реформ (в крае. — А. З.) не проводилось; а одновременно с походом, начатым частью столичной прессы против окраин, сложилось и на Кавказе в руководящих сферах местных властей лишь одно отрицательное отношение к туземному населению. Вместо действительного насаждения государственного языка открыто предавались гонению языки местные, все туземное искусственно противопоставлялось всему русскому, и много было приложено труда к болезненному обострению национального чувства в грузинах, армянах, татарах.”

После революции 1905 года Кавказское Наместничество восстанавливается. Наместником назначается просвещенный либерал граф Воронцов-Дашков, весьма симпатизирующий туземным народам Кавказа, и русификация вновь сменяется обрусением окраин. Этой политике Империя уже не изменяет до самого конца своего исторического бытия.

Основные элементы политики обрусения на Кавказе были следующими:

1. Внедрение русского православного населения в инородческих областях, используя методы колонизации пустующих и неосвоенных земель добровольными переселенцами из коренных русских губерний (в то время русскими равно считались все православные великороссы, малороссы и белорусы).

2. Поддержание смешанного чересполосного этнического расселения туземцев.

3. Поддержание преподавания русского языка в средней и высшей школе наряду с преподаванием туземных языков.

4. Поддержка национального русского капитала и местного капитала на туземных окраинах.

5. Поддержка Русской Православной Церкви при одновременной поддержке местных религий и исповеданий.

6. Создание путей сообщения и связи, прочно соединяющих инородческие окраины с русским центром Империи. В то время в первую очередь обращалось внимание на создание сети железных дорог и оборудование морских портов.

7. Преимущественное замещение должностей имперской военной и гражданской власти на инородческих окраинах лицами нетуземного происхождения. Армянских, грузинских или горских чиновников и офицеров предпочитали назначать в русские, польские или балтийские губернии и гарнизоны, но не на Кавказ.

8. Постепенное введение общеимперского законодательства в сферах, не касающихся области религиозного права.

9. Освобождение лично зависимого населения и введение органов местного самоуправления.

10. Включение туземцев в общеимперскую сословную систему.

11. Включение туземцев в общеимперскую политическую систему как по линии военной и гражданской бюрократии, так и по линии участия в выборах и работе национальных законодательных и иных представительных учреждений.

12. Усиленные капиталовложения в инородческие окраинные земли за счет даже коренных русских земель, с целью их скорейшего развития и теснейшего соединения с центральными областями России. Так, на Кавказе, по записке С. Ю. Витте от 23 июля 1901 года, казенные расходы на душу населения без военных расходов составили 6 рублей 31 копейку, а в среднем по Империи — 5 рублей 84 копейки. Позднее диспропорция еще увеличилась. Окраины оставались финансово убыточными, но они рассматривались как стратегически необходимые территории, за обладание которыми не жалко платить цену.

Анализ докладных записок, думских прений и публицистики того времени показывает, что это была вполне сознательная и хорошо известная в предреволюционном русском обществе политика. С этой политикой не вполне соглашалась национальная интеллигенция Кавказа. Политике обрусения, как правило, противопоставлялись стремления к национальной автономии ( территориальной или культурной) в едином Российском государстве.

В начале ХХ века достаточно определенными и широкими были культурно-политические идеи закавказской интеллигенции, в большей мере — грузинской и армянской и в меньшей — татарской (азербайджанской). Эти требования включали в себя следующие позиции:

1. Создание территориальных автономных образований для Грузии и Армении (их предполагаемые границы существенно накладывались друг на друга и включали большие пространства земель, заселенных по преимуществу мусульманами) ¹⁶ . Армянские левые партии (Дашнакцютюн, Гнчак) требовали создания Закавказской федеративной республики, соединенной с Российской республикой федеративными отношениями. Мусульманские народы Кавказа и христиане Северного Кавказа подобных требований не выдвигали. Мысли о полном отделении от России не присутствовали даже в самых радикальных проектах наиболее революционных партий ¹⁷.

2. Создание национальной начальной и средней школы и русско-национальной высшей школы. Обязательное обучение туземному языку туземного населения.

3. Восстановление церковной, имущественной и административной независимости христианскими церквами Закавказья.

4. Уравнение административных и личных прав туземного населения Закавказья с правами подданных центральных русских губерний (введение земства, суда присяжных, ликвидация всех форм личной зависимости).

5. Преимущественное замещение административных и судейских должностей на Кавказе представителями туземного населения ¹⁸.

6. Отбывание воинской повинности на родине для всех туземных народов Кавказа.

7. Прекращение русской колонизации Кавказа. Расселение туземного безземельного и малоземельного крестьянства на пустующих казенных землях.

8. Постепенное создание национально однородных самоуправляющихся областей.

Как можно заметить из сопоставления двух этих списков, стремления Петербурга и местных культурных обществ на Кавказе совпадали лишь отчасти. И те и другие желали в конечном счете равенства прав граждан Кавказа с гражданами иных частей Империи, но Петербург не признавал при этом никакого обособления, никакой национально-территориальной автономии, а наиболее развитые народы региона стремились именно к этому. "В России мы должны иметь те же права, что и русские, а у себя управлять должны сами”,— декларировали их вожди. Вопросы культурные, образовательные и религиозные решались императорской администрацией сравнительно легко, но все, что касалось территориальной автономии, встречало полное неприятие. "Кавказские туземцы должны иметь все личные права на всей территории России те же, что и остальные подданные, но и не туземные россияне на Кавказе должны иметь всю полноту личных прав без каких-либо изъятий, а поскольку Кавказ пользуется всеми благами включения в Империю, Имперская власть должна иметь верховенство в определении его судеб” — примерно так определялась позиция Петербурга на Кавказе.

Мир на Кавказе, установившийся после завершения Кавказской войны, и быстрое экономическое развитие региона в предреволюционное десятилетие, казалось, прочно направили жизнь его народов по общеимперскому сценарию. Строились новые пути сообщения, росли города, развивались промышленность, культурное товарное сельское хозяйство. В земледельческий оборот благодаря мелиорации включались и приносили колоссальные доходы до того аридные (Муганская степь) или, напротив, малярийные заболоченные земли (Колхидская низменность), освоенные во многом русскими крестьянами-переселенцами. Совершенствовалось местное самоуправление, готовилось введение земства. Все больше создавалось национальных школ, издавалось газет и книг на туземных языках, но при этом все чаще отдавали кавказцы своих детей учиться в русские школы и столичные университеты, а интерес к общероссийской прессе и русскоязычным изданиям возрастал год от года. Национальная элита настолько обрусела, что подчас ее представители не владели даже разговорным родным языком ¹⁹ . А среди мусульман складывалось и весьма терпимое отношение к православным и к православию. Например, один из высших представителей мусульманской знати Кавказа генерал хан Нахичеванский, кстати, начальствовавший в Мировую войну над кавалерией Кавказского фронта и явивший в боях большое личное мужество и доблесть, на свои средства построил в Красном селе полковую церковь для конных лейб-гвардейцев, которыми он командовал ²⁰.

В сознании и знати, и народа русские превращались из "завоевателей-кяфиров” в соседей, сотрудников, братьев по оружию. Не сбылись полицейские прогнозы о нелояльности Северного Кавказа в случае войны с Турцией. Несмотря на усиленную засылку агентов-турок, туземные воинские части Кавказа проявили себя совершенно надежными, а тыл обнаружил полную лояльность России.

Конфликты на Кавказе в это последнее двенадцатилетие Российской Империи происходили не столько между русскими и имперской администрацией, с одной стороны, и туземцами — с другой, сколько между населявшими Кавказ коренными народами, в первую очередь между татарами-азербайджанцами и армянами.

Армяно-азербайджанский конфликт имеет давнюю историю. Во времена персидского владычества Восточным Кавказом христиане-армяне находились в зависимом и подчиненном мусульманам положении райя. После включения края в состав России армянам как христианам стало оказываться предпочтение и среди них быстро возникла влиятельная группа чиновников и капиталистов, которые поставили теперь уже мусульман в подчиненное положение. С новым порядком вещей татары мирились с трудом. В докладе помощника Наместника Кавказа по военной части от 4 июля 1915 года отмечалось, что мусульмане Закавказья относятся к армянам "крайне неприязненно”. Во время смуты 1905 года между армянами и татарами происходили кровавые столкновения, унесшие тысячи жизней, причем обе стороны обвиняли друг друга в инициативе конфликта, а русские либералы были уверены, что межэтнические столкновения провоцирует царская администрация ²¹ . Однако общее успокоение в Империи, наступившее в 1906—1907 годах, перевело и этот конфликт в холодную форму. И армяне и азербайджанцы стремились законными путями вытеснить своих противников из зоны совместного чересполосного проживания в Елизаветпольской и Эриваньской губерниях ²².

О том, что даже в этом наиболее глубоком и длительном из межэтнических кавказских конфликтов в последние годы Империи наметились положительные тенденции к взаимному примирению, свидетельствует не только прекращение прямых насилий тогда, когда они жестко пресекались имперской властью, но и тогда, когда они стали возможны. В начале мировой войны турецкие войска вторглись в Батумскую область России и оккупировали приграничные селения. Затем они были вытеснены, и обнаружилось, что турки творили страшные злодеяния над мирным армянским населением этих оккупированных деревень: имущества были раскрадены, взрослое мужское население почти поголовно вырезано. При этом в ряде случаев местные мусульмане, российские подданные, защищали и укрывали армян.

Вход на сайт

Поиск

Календарь

Друзья сайта